Габриэле Руми

В отличие от большинства автодромов мира, где стройные ряды командных автобусов тянутся вдоль боксов, образуя одну оживленную улицу, напоминающую своей суетливостью и обилием туристов венецианский торговый мост Риалто, в Монце паддок устроен по-иному. Он смахивает, скорее, на небольшой дачный поселок, с хитроумным переплетением узеньких тропок и переулков между вагончиками, где неугомонные "дачники” с утра до вечера возятся со своими "газонокосилками”. Участки распределены строго в соответствии с социальным статусом: шатры местных олигархов, вроде McLaren и Ferrari, красуются на главной площади у самых боксов, команды попроще отодвинуты в глубь городка. До гаражей их механикам приходится топать метров по сто пятьдесят.
Фургоны Minardi и вовсе стоят на отшибе – в самом углу, прямо рядом с туалетами для обслуживающего персонала. И хотя мы находимся в Италии, народу вокруг командных шатров маленькой Scuderia немного. "В Италии с ее повальным поклонением Ferrari на нашу долю остается очень мало внимания”, – с грустью констатирует Джанкарло Минарди.

В отличие от остальных команд жизнь в Minardi течет тихо и размеренно. За одним из столиков дает интервью испанскому журналисту Марк Жене, за другим, неспешно беседуя со своим гоночным инженером, смакует фруктовый салат Маццакане. А Габриэле Руми, словно скучающий хозяин пустующей лавки, стоит неподалеку под палящими лучами апеннинского солнца. Время от времени подходят люди в строгих костюмах, и он с натянутой улыбкой пожимает им руки.
Редкие журналисты, от нечего делать забредающие сюда перекусить после тренировки, замечают Руми с очередным гостем – большой шишкой из какой-нибудь крупной компании, и через полчаса уже весь пресс-центр судачит о том, что итальянец продает команду Telefonica, Audi, GM.
Так повторялось из года в год, от гонки к гонке. Как, должно быть, все это осточертело Габриэле! И эти гости в строгих костюмах, и понимающие взгляды журналистов, и даже это палящее солнце, под которым плавятся его детские мечты о победе в Формуле-1. Разве к этому он стремился, когда семнадцать лет назад впервые переступил порог "большого цирка”?..
Родился Руми 4 сентября 1939 года на самом севере Италии в городке Палацоло-суль-Ольо, лежащем между Брешией и Бергамо. В детстве он совсем не горел желанием стать бизнесменом. Габриэле больше привлекала техника и автомобили. Окончив школу, Руми пошел учиться на инженера, но смерть отца бесповоротно изменила жизнь молодого итальянца. Он оказался самым старшим мужчиной в семье, и, несмотря на молодость, вынужден был взвалить на свои плечи руководство отцовским бизнесом. Вот уже три поколения Руми на паях с семьей Ариотти владели небольшой фабрикой на севере Италии. И Габриэле пришлось сменить чертежную доску на кабинет директора. "Хоть я и был фабрикантом в третьем поколении, когда начал управлять предприятием, абсолютно ничего не знал. Но, на мое счастье, экономика в Италии тогда была на подъеме. И я очень много работал”, – признается Руми.
Габриэле отдал фирме отца девять лет. За это время она заметно выросла, стала приносить большой доход. Но Руми до конца так и не чувствовал себя хозяином компании, ему принадлежало "всего” 49,5% акций. Габриэле хотел большего. Кроме того, он всегда мечтал создать свою автомобильную фирму, пусть даже она будет производить не машины целиком, а только комплектующие к ним. Друзья Габриэле в те годы даже шутили, что в мире есть только две особы, способные увлечь Руми: его подруга Мария Карла Манара и "королева автоспорта”. Итальянец и не пытался спорить с приятелями – он действительно мечтал покорить даму своего сердца и достичь успеха в Формуле-1. Первое ему удалось сделать довольно быстро: в 1968 году Габриэле и Мария обвенчались. А вот ко второй своей цели Руми пришлось идти почти всю жизнь.
Через год после женитьбы Габриэле уговорил своего компаньона Чезаре Ариотти выкупить его акции, и на вырученные от продажи семейного бизнеса $5 млн Руми основал металлообрабатывающую компанию Fondmetal.
Поначалу дела шли ни шатко ни валко. Габриэле хватался за все заказы подряд, но прибыль за первый год за вычетом налогов оказалась просто смешной. Но Руми никогда не был ни пессимистом, ни лентяем. Он знал, что добиться успеха в любом деле можно только напряженным трудом. И он работал, работал как вол, по 12 часов в сутки, да и этого Габриэле казалось мало. "По субботам я никак не мог дождаться понедельника, так я хотел вернуться на работу”, – вспоминает итальянец.

Его усилия принесли плоды. Через два года Fondmetal освоил технологию литья легкосплавных автомобильных дисков. И к середине 80-х скромная компания Руми, начавшая с объема продаж в $1 млн, превратилась в гигантскую стомиллионную корпорацию, объединяющую в себе несколько различных производств. Тогда-то Габриэле и решил, что пора приступать к покорению сердца гоночной "королевы”.
Но он не бросился в Ф-1 сломя голову. Долгие годы в бизнесе привили Руми должную выдержку. Его первый шаг к сближению с "возлюбленной” был робким и осторожным. В 1983 году Габриэле стал личным спонсором чемпиона итальянской и европейской Ф-3 Пьеркарло Гинцани и отлил для команды Osella новые колесные диски. Деньги Руми помогли Гинцани, за два года до этого уже стартовавшему в двух Гран При, вернуться в "большой цирк”, но сделать автомобили Osella быстрее оказались, увы, не в силах. Только семь раз в пятнадцати гонках итальянец сумел просочиться сквозь квалификационное сито. До финиша же его Osella добралась лишь однажды, отстав от победителя на четыре круга.
Неудача Пьеркарло расстроила Руми, но отнюдь не охладила его пыл. Габриэле понял, что глупо делать ставку на одного пилота. И уже в следующем сезоне логотип Fondmetal красовался на автомобилях сразу четырех команд. Помимо старого приятеля Руми Энцо Озеллы, колесами Габриэле соблазнились Ги Лижье, Кен Тиррелл и даже Фрэнк Уильямс. В начале июля Кеке Росберг выиграл на Williams с дисками Fondmetal Гран При в Далласе. Габриэле от всей души радовался своей первой победе. Но оказалось, что кроме него самого ее почти никто и не заметил. Так продолжалось и на протяжении нескольких следующих лет. Машины на его колесах выигрывали гонки, Fondmetal получал неплохую рекламу, но самому Руми эти победы ни славы, ни даже морального удовлетворения не приносили. Он мечтал быть фаворитом "королевы”, а не сметать пыль с ее ног.
Спонсорство Osella тоже дивидендов не давало: за семь лет пилоты итальянской команды наскребли в зачет чемпионатов мира лишь два очка. И тогда, устав от неудач и убедившись в несостоятельности Озеллы, Руми решил добиваться всего сам.
В 1990 году Габриэле выкупил у Энцо его "конюшню”. По окончании сезона команда поменяла название и переехала из Вольпьяно на фабрику Fondmetal в Палоско. Конструкторский штаб во главе с Робином Хердом, а позднее – Серхио Ринландом разместился в английском Бичестере. Руми был полон надежд на будущее, но им так и не суждено было сбыться. За полтора года существования его команда не заработала ни одного очка. Вины Габриэле в провале не было. Возможно, он выбрал для дебюта в Формуле-1 самый неподходящий момент за всю историю "большого цирка”. "Королеву автогонок” охватило электронное безумие. В 1992 году "гонка вооружений” в Ф-1 достигла своего апогея: чтобы выжить, командам нужно было строить супердорогую активную подвеску. И для многих это оказалось непозволительной роскошью. Чемпионат мира покинули такие некогда великие "конюшни”, как Brabham и March. Что уж тут говорить о Fondmetal! "Мы не могли долго сопротивляться в одиночку, ведь кроме наших собственных средств у команды не было практически никакой спонсорской поддержки”, – вспоминает Габриэле. На фоне краха грандов кончина маленькой итальянской "конюшни” отошла как-то на второй план.
Впрочем, Руми не отступился. В 1993 году он приютил выгнанного из Ferrari специалиста по аэродинамике Жан-Клода Мижо, купил аэродинамическую трубу Casumaro и открыл консультативный центр по проектированию гоночных автомобилей – Fondmetal Technologies. Уже через несколько лет в числе постоянных клиентов нового предприятия Габриэле значились такие гранды, как Audi, Mercedes и целых три команды Ф-1: Tyrrell, Benetton и Minardi. Именно благодаря последней и состоялось возвращение Руми на арену "большого цирка”.
В 1996 году Minardi переживала один из самых тяжелых сезонов в своей истории. Перед стартом чемпионата Джанкарло Минарди не удалось наскрести и $10 млн. Возможно, на этом жизнь маленькой итальянской команды из Фаэнцы и оборвалась бы, но на помощь пришел Габриэле. Руми выкупил 68% акций команды и принялся за реорганизацию, прежде всего финансовую. Несмотря на по-прежнему скромные результаты в гонках, всего за полтора года Габриэле удалось удвоить бюджет Minardi, но, увы, чтобы на равных бороться с конкурентами, этого было уже недостаточно. Семнадцать лет назад, когда Руми впервые пришел в Формулу-1, бюджет в шесть-семь миллионов считался вполне приличным, но в 90-е годовые обороты команд выросли в десятки раз и даже те $20 млн, что собирал Руми, уже казались копейками. Их не хватало ни на гонщиков, ни на приличный мотор. "Чтобы добиться успеха в современной Формуле-1, нужно иметь, по крайней мере, $80 млн в кассе и бесплатный мотор в гараже”, – вздыхает Габриэле.

Даже для такого трудоголика, как Руми, три последних года стали тяжелым испытанием. На плечах Габриэле все еще висела ответственность за судьбу рожденной им империи Fondmetal, и хотя теперь компанией управлял его 28-летний сын Стефано, Руми все еще не мог оставить свою фирму. "Только не подумайте, что Стефано плохой руководитель, – машет руками Габриэле. – Он отлично знает предприятия, ведь с пяти лет я, бывало, таскал его по выходным за собой на фабрику. Сейчас он сам начал управлять компанией, она теперь его, но случается, ему нужен совет и тогда он обращается ко мне”. Руми обожает свою семью (помимо сына у него есть 27-летняя дочь Алессандра) и в своих анкетах в графе "хобби” всегда пишет: "отдых с семьей”. Отдых, который давно стал для него почти экзотикой.
Работая в Minardi, Руми почти каждый день засиживался в своем офисе допоздна. Он не часто гостил на базе команды в Фаэнце, как-никак это почти триста километров от Палоско, но зато не меньше дюжины раз на дню общался с Джанкарло Минарди по видеофону, всегда был в курсе дел на заводе и сопровождал команду практически на все Гран При. По собственному выражению Руми, он постоянно был занят "поиском наилучших решений”. Лучший двигатель, лучшая резина, лучшие спонсоры… но все тщетно. Угнаться за гигантами вроде Mercedes и BMW, да еще в Италии, где все болеют за Ferrari, одному Руми было не под силу. На протяжении четырех лет Габриэле отдавал все силы Minardi, но так и не смог поднять маленькую Scuderia с колен.
И в конце концов Руми устал. Устал от щемящей душу безысходности, ибо он не хуже других понимал, что у его команды есть будущее, только если ее возьмет под свое теплое крылышко какая-нибудь гигантская финансовая империя. Устал от сочувственных взглядов журналистов в паддоке. Устал стоять под палящим солнцем у командного автобуса и пожимать руки потенциальных инвесторов. И заговорил о продаже команды. "Я думаю о будущем Minardi! Команде необходим лучший мотор, нужны деньги. Возможно, для того чтобы получить все это, мне придется расстаться с командой, но если это и случится, я уже никогда не вернусь в Ф-1 с другой "конюшней”. Мое сердце навсегда останется с Minardi!” – грустно откровенничал Габриэле с несколькими журналистами на одном из первых Гран При сезона-2000.
Уже весной по паддоку поползли слухи, что Руми собирается продать за $20 млн контрольный пакет акций Minardi титульному спонсору команды испанской телефонной сети Telefonica, потом стали поговаривать, что "конюшня” перейдет во владение Audi… Но Габриэле, когда его напрямую спрашивали о продаже команды, чаще всего лишь загадочно улыбался.
За последний год он сильно изменился, по крайней мере внешне. Руми отрастил бородку на манер Эдди Джордана, которая придала ему на удивление беззаботный вид. В Монце, где Габриэле, стоя под жарким апеннинским солнцем, со своей обычной улыбкой приветствовал немногочисленных гостей Minardi, о будущем команды еще никто ничего не знал. А через две недели в Индианаполисе все уже говорили о том, что итальянец якобы продал свои 68% акций Minardi американской телевизионной корпорации Panamerican Sports Network. Еще через два месяца в списке "покупателей Minardi” появилась фамилия президента European Aviation Пола Стоддарта. И на этот раз слухи наконец подтвердились.
Этого события ждали давно. Однако когда оно наконец произошло, стало как-то грустно. Грустно, что мы больше никогда не увидим в паддоке этого утомленного солнцем человека с забавной бородкой и круглыми очками. Руми так и не сумел осуществить свою детскую мечту – покорить Формулу-1. В грядущем сезоне у Minardi будут новые богатые и прагматичные хозяева. Не будет только Руми – человека, который поддержал команду, когда она была на грани гибели, и вывел ее на новый виток развития. А теперь – ушел.