Обзор сезона 1976г
Теперь о экс-чемпионе Фиттипальди. На болиде Fittipaldi FD04, спонсируемом компанией Copersucar, Эмерсону в этом сезоне удалось завоевать лишь 3 очка. Таком образом, "Фитти" разделил 16 место в классификации с другим разочарованным коллегой, Карлосом Ройтеманном. Аргентинец не смог найти общий язык с Brabham BT45, силовой агрегат которого - Alfa Romeo - был не только тяжелым и прожорливым, но и очень ненадежным в начальной стадии. Ройтеманн рано потерял интерес к проекту, а Карлос Паче, напротив, неутомимо посвящал себя его развитию, что позволило впоследствии добиться существенного продвижения вперед.
Британская команда Lotus в этом году рассталась с Петерсоном, но заполучила обратно Марио Андретти. 1976 год вообще был для команды годом переходным и реорганизационным. Уже в начале тренировок в Интерлагосе Петерсон потерпел аварию на новой модели 77. Причина - из негерметичного патрубка охлаждающая жидкость текла на задние колеса. В гонке оба пилота Lotus столкнулись, когда Петерсон попытался обойти Андретти… Ронни сомневался в новой конструкции "полностью настраиваемого автомобиля", в которой колею и базу можно было менять в больших пределах в зависимости от характеристик трасс. Плюс к этому его старые друзья из March, Макс Мосли и Робин Херд, давно мечтали заполучить Петерсона к себе. В качестве компенсации разгневанному Чэпмену был предложен еще один шведский пилот, Гуннар Нильссон, который выиграл в 1975 г. британский чемпионат Формулы 3 и располагал контрактом с
Мосли и Ко. Босс команды Lotus пошел на сделку. Чэпмену повезло и в том, что 36-летний Марио Андретти был вновь свободен.
После гонок в Кялами и Лонг Бич, которые он провел за команду Parnelli, последняя прекратила существование из-за хронического недофинансирования перед испанским Гран-При, и Марио снова стал доступен для Lotus. До конца 1976 года из модели 77 благодаря Марио Андретти получился достойный и конкурентоспособный болид, в то время как Ронни Петерсон был от титула дальше, чем всегда.
Грань между трагичным и комичным становилась все тоньше. Пуритански настроенные зрители были возмущены тем, что Алан Джонс рекламировал на новом болиде Surtees презервативы Durex. Парой лет позже Артуро Мерцарио разместил на автомобиле Формулы 1 собственной конструкции рекламу похоронного бюро. Ники Лауда достойно продолжил эту серию, перевернувшись при работе на небольшой газонокосилке. Чемпиону повезло. Он отделался двумя сломанными ребрами, что с сарказмом объяснял на следующем Гран-При в Хараме, 2 мая 1976 года. Испанский Гран-При представил новый внешний вид болидов, поскольку по регламенту сильно выросшие воздухозаборники над впускным трактом должны были быть укорочены.
"Телесно неполноценный" Лауда смог сдерживать атаки Ханта в Хараме лишь до 32 из 75 кругов. Двумя кругами позднее его Ferrari прошел и Йохен Масс и следовал за лидером и коллегой на McLaren словно тень. Однако за 10 кругов до конца двигатель Cosworth второго болида приказал долго жить. Йохен Масс сошел, и Формула 1 приняла привычную форму. Хант выиграл Гран-При Испании и был дисквалифицирован, потому что его машина была на 18 мм шире разрешенной величины! Правда, международная комиссия ФИА двумя месяцами позднее, 5 июля 1976 года, сняла с Ханта эту дисквалификацию под странным предлогом: гонщик не может нести ответственность за нарушения, допущенные командой. По такой логике, McLaren мог победить безнаказанно и с 5-литровым двигателем, при условии, что Хант ничего бы об этом не знал.
Тем временем, Ники Лауда победил в Цольдере и Монте-Карло и лидировал в общем зачете с 51 очком, перед Регаццони с 15 и Депайе с 14 очками. Хант, еще не помилованный к этому времени ФИА, имел на счете лишь 6 очков. 13 июня на гонке в Андерсторпе Ferrari, как уже бывало ранее, имел огромные проблемы с настройками. Лауда смог, выступая на обладавшем большой избыточной
поворачиваемостью 312Т2, быть на финише третьим, вслед за Tyrrell'ами Р34 Шектера и Депайе. Последние повторили свой дубль 1974 года, на этот раз, правда, не на 4-х колесах, а на 6-ти. Джеймс Хант с трудом добыл в Андерсторпе 2 очка.
Следует сказать, что Хант и McLaren летом 1976 года вовремя взялись за дело. 4 июля англичанин победил в Ле Кастелле, в то время как оба Ferrari сошли с капитальными поломками двигателей. На следующий день, как уже упоминалось, ФИА вернуло Ханту 9 очком, заработанных им в Хараме. Таким образом, Хант к своему домашнему Гран-При в Брэндс Хэтч 18 июля неожиданно стал обладателем уже 26 очков. Лауда имел вдвое больше очков, но 80 000 болельщиков, до отказа заполнившие трибуны, хотели видеть победителем Ханта. Со старта великолепный рывок сделал Регаццони и вышел с 4-го места на 2-е, идя вровень с Лаудой. В таком порядке Ferrari и вошли в первый правый поворот. Лауда слева, Регаццони справа, никто не уступил. И произошло столкновение. Ситуация была идиотская и вероятно стоила позже Клею потери работы в Маранелло В то время как Лауда продолжил гонку, Регаццони развернуло против хода гонки. И как раз болид Ханта и столкнулся с Ferrari швейцарца. После прыжка метровой высоты McLaren сломал рычаг подвески и был к гонке, разумеется, непригоден. Гонку остановили. На повторный старт допускались только те машины, которые на момент остановки гонки были на трассе. По этой причине повторный старт Ханту был сначала запрещен. Когда это сообщение
было сказано через громкоговорители, разгневанная публика отреагировала оглушительным свистом и бомбардировкой пивными банками. Потом Хант неожиданно получил "добро" на старт и смог навязать Лауде борьбу на своем уже отремонтированном McLaren , которая и разрешилась в его пользу из-за проблем с трансмиссией на Ferrari. Несмотря на массированные протесты со стороны
Tyrrell, Ferrari и Fittipaldi, Джеймс Хант был объявлен победителем. Лауда по прежнему был явным лидером в общем зачете с 58 очками против 35 у своего английского конкурента. Успешная защита звания чемпиона казалась детской игрой до 1 августа 1976 года на Нюрбургринге. Циники отчасти справедливо говорят, что настоящая всемирная популярность пришла к Лауде только после этой аварии. В лице Лауды пострадал именно тот, кто сильнее всего и критиковал "Северную петлю". Перед стартом начался дождь. Знатоки погоды в этой местности советовали немного подождать, с запада наблюдалось некоторое прояснение. Но старт Гран-При и так был отложен из-за аварий в "разогревочных" гонках, что же было еще ждать? Все стартующие гонщики использовали дождевые шины. Йохен Масс вслед за Ронни Петерсоном закончили первый круг лидерами, в то время как добрая половина пелетона, в том числе и Лауда, заехала в боксы для смены дождевого комплекта на слики. На втором круге Масс захватил лидерство, к ликованию местной публики, но тут комментатор гонки Йохен Лук сообщил по трансляции, что произошла авария и гонка остановлена. Потерял ли Ники на отрезке 10.4 км "Bergwerk" ("Рудник") свой болид из-за ошибки в пилотировании или по технической причине, остается неясным, хотя многое говорит за первый вариант. Фактом остается то, что машина на скорости 200 км в час скользнула влево в направлении откоса, врезалась в установленный
там отбойник и загорелась. (Долго смотрел MPEG, точка съемки не очень удачная, действительно сложно понять причину - А.Г.). Сразу после этого с горящим автомобилем "на волосок" разошелся Hesketh Гая Эдвардса, а вот американцу Бретту Лангеру это не удалось, и болиды столкнулись. Харальд Эртль во втором Hesketh и Артуро Мерцарио в Wolf-Williams, заменивший Икса, уволенного как раз перед этим Гран-При, также сумели избежать столкновения и, остановившись неподалеку, поспешили на помощь. У австрийца во время столкновения сорвало с головы шлем. Это была ультрамодная модель дизайна "рыцарский шлем" с красивыми вентиляционными щелями, которая после этой аварии из моды быстро вышла. Лауда был в сознании, но ядовитые пары моноксида углерода повредили его легкие и дыхательные пути, что оказалось гораздо серьезнее, чем ожоги на голове и теле. Положение было исключительно серьезным. Целую неделю Ники боролся за жизнь и даже соборовался, как сообщала бульварная пресса. Однако гонщику удалось выжить. Лауда не только не думал об уходе из спорта, но уже 12 сентября в Монце вышел на старт, несмотря на прогнозы врачей, что "…возможно, он и встанет на ноги, но не раньше октября".
Из-за этой аварии Scuderia Ferrari отказалась от старта в Цельтвеге, но, на их счастье, победителю этапа в Нюрбургринге Джеймсу Ханту занять первое место здесь не удалось. Он заработал лишь 3 очка, в то время как первую и единственную победу в Гран-При для команды Роджера Пенске завоевал Джон Уотсон. В Цандфоорте Ferrari выступила с одной машиной под управлением Регаццони. Победил Хант, во многом из-за того, что Клей "проснулся" в гонке слишком поздно. В общем зачете счет в пользу Лауды сохранялся с совсем небольшим перевесом - 58:56. В Италии англичанин хоронит надежды на очки вместе со своим McLaren в песчаной ловушке перед поворотом Lesmo. Напротив, Лауда получает три драгоценных очка, которые становятся еще ценнее, когда сразу после Гран-При Италии появляется сообщение из ФИА. Ники Лауда объявлен победителем британского Гран-При, а Хант теряет свои 9 очков из-за дисквалификации в связи с нарушением правил в Сильверстоуне. Преимущество австрийца существенно выросло - 64:47. При трех оставшихся гонках преимущество в 17 очков в обычных условиях было бы достаточным. Но Лауда еще не набрал привычную форму, да и модель 312Т2 за период выздоровления австрийца почти не продвинулась в развитии. На трассах в Моспорте, Уоткинс Глен и Фуджи Ferrari кое-как удавалось настроить на нейтральную поворачиваемость , и McLaren M23 гораздо быстрее доводил до рабочей температуры свои слики Goodyear. Джеймс Хант должен был, конечно, бороться, но ему удалось выиграть гонки в Канаде и США. Лауда, напротив, получил очки
только в Уоткинс Глен. Этого было достаточно, чтобы австриец оставался впереди - 68:65, но такая ситуация обещала очень напряженный финал в первом японском Гран-При в истории Формулы 1.
Все предположения о возможной тактике и ходе гонки были буквальным образом смыты проливным дождем и возникшими потоками воды. Вопрос стоял такой: а давать ли вообще старт? Впрочем, плохая погода и катастрофическое состояние трассы еще никогда не были достаточными поводами для отмены этапа Формулы 1. И вот примерно с полуторачасовым опозданием "свору" отпустили: Хант уверенно захватил лидерство, а Лауда после первого круга был всего лишь десятым. После еще одного круга под проливным дождем Ники понял, что с него довольно и поехал в боксы. "У меня нет намерения самоубийства. Во всяком случае, не во второй раз", - сказал австриец и выбрался из машины. Некоторые люди из команды пытались представить это как поломку мотора, но, к чести гонщика, он не нуждался в отговорках, он окончательно принял решение, которое сулило ему большие проблемы в Ferrari. Но чемпионат 1976 года, разумеется, этим еще не кончался. Хант лидировал долго, очень долго. Когда дождь утих, и линия стала подсыхать, Хант решил доехать на дождевых шинах, стараясь беречь их. На 62-м из 73-х кругов его прошли Депайе и Андретти. Третьего места Ханту хватало для победы в чемпионате, даже четвертое его устраивало, тогда бы он набрал равное с Лаудой количество очков и стал бы чемпионом ввиду большего числа побед. Но на 68 круге McLaren с дефектом передней левой шины заехал в боксы. Полминуты потребовалось механикам, чтобы установить четыре новых колеса, и Джеймс Хант вернулся в гонку только пятым за Андретти, Регаццони, Джонсом и Депайе. О своей реальной позиции за пять кругов до конца Гран-При Японии гонщик, правда, не имел ни малейшего представления. Он говорил впоследствии: "Все, что я мог делать - ехать как можно быстрее и обгонять все машины, возникавшие передо мной". То, что Хант довел
эту азартную игру до успешного конца, несомненно, заслуживает уважения, но следует отметить, что большую роль в его успехе сыграли сильно изношенные шины Регаццони и Джонса. За три круга до финиша McLaren Ханта прошел Ferrari и Surtees, Хант стал третьим и тем самым завоевал чемпионское звание. Но Тедди Майер & Co. не смогли сразу разделить радость с пилотом. Хант после финиша, сильно возбужденный, заехал в боксы, полагая, что титул он упустил. Даже после того, как Майер громко объявил о радостном событии, и ликующие механики вытащили своего чемпиона из кокпита, Джеймсу необходимо было еще несколько мгновений, чтобы действительно ощутить победу. В первых своих спонтанных словах после финиша Хант остался Хантом. "Give me a drink, give me a drink, give me a drink", прохрипел чемпион.
