В начале славных дел

Между двумя этими автомобилями мало общего. И внешне, и по «внутреннему содержанию» две конструкции разительно отличаются. Первая из этих машин лишь время от времени могла бороться на равных с лучшими автомобилями Ф-1. Вторая принесла своей команде чемпионский титул. Это были дебютные творения Патрика Хеда.

Интересные детали
В сезоне-77 вся команда Фрэнка Уильямса состояла из полутора десятков человек. Хед совмещал в ней должности главного конструктора и гоночного инженера. Впрочем, единственный гонщик Williams, бельгиец Неве, выступал на шасси March, и его результаты были весьма скромны, а главная задача Патрика, безусловно, состояла в разработке модели FW06, с которой команда собиралась начать следующий сезон. Но совмещение должностей все же сказалось: свои первые очертания «ноль шестая» обретала отнюдь не в традиционной тиши конструкторского бюро - Хед раздумывал над концепцией новинки, стоя в каком-нибудь повороте трассы во время очередного Гран При. Его внимание было приковано главным образом к Lotus 78 - автомобилю, в котором Колин Чэпмен начал реализацию принципа внутренней аэродинамики. Но Патрик Хед ясно осознавал, что столь небольшими силами, какими он располагал, да еще без аэродинамической трубы, построить «автомобиль-крыло» будет очень сложно. И он пошел по совершенно другому пути.

В конце осени 1978 года свет увидела машина, которая, по словам Патрика, «неплохо ездила и не доставляла хлопот». FW06 получился очень простым, компактным и не лишенным изящества. Все узлы были спроектированы таким образом, чтобы свести к минимуму вероятность поломки, а также облегчить работу гонщику и механикам. Кузов типа полумонокок, хорошо изученная и легко поддающаяся настройке подвеска (состоящая из рокерных и V-образных рычагов), обладающие такими же качествами двигатель Cosworth DFV и КП Hewland. В клиновидном «носу» машины был установлен радиатор, что позволило резко сократить фронтальную площадь сечения боковых воздухозаборников. Кстати, сами радиаторы были без какой-либо переделки взяты от серийного VW Golf.
Уже тогда в новинке в полной мере проявилась отличительная черта Хеда - внимание к деталям. Так, например, дуга безопасности в районе колен пилота играла и роль емкости для жидкости механизма сцепления. А еще одна труба, на которой крепилось заднее антикрыло, попутно служила для сбора вылетевшего из двигателя масла. Весил автомобиль 585 кг - ровно таким был тогдашний лимит. Одним словом, FW06 не нес в себе революционных идей, но был исполнен крайне тщательно.
В декабре базу команды в Дидкоте посетил австралийский гонщик Алан Джонс, неплохо зарекомендовавший себя выступлениями за Shadow. «Машина показалась мне простой, изящной и аккуратной. Мы с Патриком долго обсуждали грядущий сезон, и его энтузиазм окончательно убедил меня, - вспоминает Джонс. - До этого я всегда с симпатией поглядывал на команду Фрэнка, еще когда за нее гонялся Пирс Каридж в конце 60-х. И всегда говорил, что с удовольствием выступал бы за нее».
Итак, 15 января 1978 года на старте первой гонки нового сезона в Буэнос-Айресе Williams FW06 занимал 14-ю позицию. По тогдашним правилам команда могла выставлять на чемпионат одну машину, и прижимистый Уильямс именно так и поступил. И хотя до финиша «ноль шестая» не добралась - возникли неполадки с подачей топлива, - уже на следующем Гран При компания Goodyear предоставила Фрэнку возможность использовать квалификационные шины во время тренировок. А такая «опция» полагалась только сильнейшим командам Ф-1.
Уже на третьем этапе чемпионата в Кьялами Джонс принес команде первые очки, а всего за сезон в копилке Williams их оказалось 11. «Двумя главными слабостями этой машины были не слишком высокая надежность, вызванная ограниченными производственными возможностями и невысокими технологическими стандартами, и еще Lotus 79», - говорил Хед. «Автомобиль-крыло» Колина Чэпмена в чемпионате-78 действительно не знал себе равных, однако в определенных условиях Williams все же мог потягаться с лидерами. Во время гонки по извилистым и неровным улицам американского городка Лонг-Бич Джонс вышел на второе место. «Мы должны были выиграть тогда, - вспоминает австралиец. - Я нагнал Ferrari лидирующего Карлоса Рейтеманна, но в этот момент сорвало передний обтекатель, а затем возникли перебои с зажиганием, и до финиша я добрался лишь седьмым».
Упомянутая Хедом проблема надежности действительно сильно сказывалась на результатах Джонса - во второй половине чемпионата австралиец четырежды подряд не смог добраться до финиша. Причем в Швеции Алан занимал по ходу гонки четвертую позицию, в Брэндс-Хэтче шел вторым, а на «Хоккенхаймринге» - третьим. Самое же показательное происшествие случилось в американском Уоткинс-Глене. Во время первой квалификации разрушилась ступица колеса. Это произошло не из-за конструкторского просчета, а из-за бракованной детали. Патрик самолично отправился в местную компанию, занимающуюся производством таких узлов, и лишь под утро вернулся на трассу с четырьмя новенькими ступицами. Джонс, которому об этом решили не говорить, показал в субботней квалификации третий результат, а гонку и вовсе закончил вторым.
Однако Хед не был бы Хедом, если бы не сделал из случившегося (истории со ступицей, а не первого пьедестала для FW06) должных выводов. «Как главный конструктор я считал, что прежде всего обязан следить, чтобы ничего не ломалось, поэтому историю в Уоткинс-Глене я воспринял очень тяжело, - вспоминает Патрик. - И в связи с этим мы не стали спешить при создании FW07. Я хотел убедиться, что все расчеты проверены минимум дважды. Конечно, сдерживал разработку новинки и наш очень небольшой штат».
В команде посчитали, что старая машина еще сможет потягаться с соперниками, поэтому первые три Гран При Джонс и второй пилот Williams Клей Регаццони провели на «ноль шестой», но на фоне всеобщего применения граунд-эффекта результаты резко пошли вниз - выше девятого места пилотам подняться не удалось. Тем временем в Дидкоте заканчивали работу над FW07. На этот раз Хед решился использовать принцип «эффекта земли».

Первая из многих

За образец британский конструктор взял чемпионский автомобиль сезона-78, Lotus 79. «Машина Чэпмена доминировала в том году. У нас не было желания копировать ее, но именно творение Lotus 79 в наибольшей степени повлияло на процесс создания «ноль седьмой», - говорит Хед. - Я знал, что они использовали аэродинамическую трубу в лондонском Имперском колледже, поэтому без долгих колебаний позвонил туда. Мне ответили, что действительно работают с Lotus, консультируют Arrows, но у них еще есть много свободного времени для других команд. Не раздумывая, я ответил, что Williams очень хочет стать другой командой».
Росс Браун, которому тогда было всего 24 года, входил в число инженеров-аэродинамиков Williams. «Начали мы с того, что создали масштабную модель Lotus 79, как он нам виделся, - вспоминает нынешний технический директор Ferrari. - И результаты ее продувки ошеломили нас - прижимная сила оказалась в пять раз больше, чем у нашей машины с плоским днищем. Впрочем, при всей своей революционности у творения Чэпмена была одна серьезная слабость - замечательную идею крайне посредственно реализовали в материале».
Williams FW07 от этого, разумеется, не страдал. Машина получилась внешне достаточно слабо похожей на свою предшественницу - длинные и широкие понтоны боковых воздухозаборников, маленькое переднее антикрыло. То были следствия привнесения внутренней аэродинамики. Но уровень исполнения автомобиля остался во многом прежним: кузов все так же был выполнен не из новомодного углеволокна, а из проверенного сотового алюминия, сохранили «прописку» двигатель и КП. Изменения коснулись лишь задней части - по-другому была спроектирована подвеска, новые обводы получил капот двигателя, иначе крепилось заднее крыло. Ну и, конечно же, сохранился интерес к тщательной проработке деталей. Так, по просьбе Williams инженеры Hewland изменили конструкцию КП - теперь шток, идущий от расположенного в кокпите рычага, входил в коробку не в нижней части торцевой пластины, а в верхней. Это позволило расположить сам шток выше, и он не возмущал поток воздуха под автомобилем. С той же целью перекочевал наверх и топливный насос. Столь же тщательно была проработана и конструкция «юбок» под днищем машины. По мнению экспертов, которым позже довелось изучить «автомобили-крылья» разных команд, «юбки» Williams были наиболее продвинуты в технологическом плане. Выполненные из плексигласа, они могли регулироваться по высоте и длине под конкретную трассу.
Новинка была готова к четвертому этапу сезона в Лонг-Биче, но на неровной и пыльной американской трассе было решено в последний раз выставить «ноль шестую». Машине удалось закончить гоночную карьеру на высокой ноте - Джонс финишировал третьим, хоть и уступил минуту Ferrari Вильнева. И лишь в Хараме состоялся официальный дебют FW07. До финиша ни одна из машин не добралась - Джонса подвела КП, Регаццони - двигатель. Но австралиец проехал свой быстрейший круг в гонке с лучшим результатом среди всех пилотов, за исключением лишь Вильнева, который незадолго до финиша был вынужден совершить незапланированный пит-стоп, и его Ferrari «обули» в квалификационные шины. В Зольдере Джонс лидировал, но вновь сошел, в Монако Регаццони финишировал вторым, но настоящий звездный час FW07 наступил в Сильверстоуне.
Рекорд британского автодрома в тогдашней конфигурации составлял 1’18. Алан выиграл квалификацию с результатом 1’11.88! В гонке пара бело-зеленых машин все дальше отрывалась от преследователей, но на 39-м круге поломка водяного насоса системы охлаждения вывела обладателя поула из борьбы. И все же именно в этот день и родилась первая победа команды Williams. Регаццони поднялся на верхнюю ступень пьедестала. А затем настал уже черед самого Джонса, который выиграл три гонки кряду, а всего в сезоне-79 одержал четыре победы и занял третье место в чемпионате.
Машина оказалась настолько удачной, что с небольшими доработками продержалась в Ф-1 до середины 1982 года. К тому моменту в копилке у Фрэнка насчитывалось два Кубка конструкторов, чемпионский титул Джонса и 15 побед в Гран При. Команда Уильямса, войдя в начале 80-х в число лидеров мира Больших Призов, уже никогда более не покидала автогоночного Олимпа.

Александр Кабановский