Легенда о последнем джентльмене

Люди любят символы. В 1993 году на двух верхних ступенях пьедестала Гран При Австралии стояли рядом Айртон Сенна и Ален Прост. Стояли в последний раз. Победитель гонки - Сенна. Прост - второй. Такой символ был по душе бразильцу. Прост уходит. Он - остается. За ним последнее слово. И вдруг - жест, который все меняет. Айртон, полуобняв Алена, втягивает его за руку на первую ступень пьедестала! Два великих чемпиона были достойны вместе стоять на высшей ступени своей эпохи. В тот день в Аделаиде рядом с ними находился еще один гонщик. Помедлив мгновение, Сенна втянул на первую ступень и его. Это был Дэмон Хилл.
После таких событий, казалось бы, кому как не Хиллу стать главным действующим лицом новой эпохи в гонках? Тем более, что уже и соперник для него был готов достойный - Михаэль Шумахер. Но нет, Хилл символом новой эры не стал. Одного чемпионского звания для этого мало.

Шесть лет спустя, в 1999 году, карьера Хилла завершилась. На двадцать втором круге Гран При Японии он заехал в боксы и прекратил борьбу. Неудачная квалификация, средний старт, выезд на обочину, возвращение на трассу во второй десятке… «Я понял, что ничего в этой гонке уже не выиграю, а проиграть могу многое...» - скажет потом Хилл. Гонка в Японии стала логическим завершением бесславного сезона. Сезона, в течение которого он то порывался уходить, то оставался, то вдруг показывал обнадеживающие результаты, то вновь разочаровывал своих поклонников. Зато какую пищу для саркастических рассуждений получили те, кто никогда не считал Хилла хорошим гонщиком! С каким плохо скрываемым злорадством они сравнивают ею результаты с результатами Френтцена!
О каждой заметной личности в истории Формулы-1 складывается легенда - некая схема, толкующая судьбу. Легенды эти упрощают события, опускают то, что в их рамки не укладывается, и объясняют все остальное так, как им хочется. «Борец за безопасность» Джеки Стюарт, «сумасшедший» Жиль Вильнев или «профессор» Ален Прост были, конечно, сложнее навязанных им стереотипов. Но что делать - в умах болельщиков, а то и в статьях журналистов порой присутствует не сам человек, а его тень, отраженная в молве, в общественном мнении...
Легенда о Дэмоне Хилле, вполне сложившаяся к сегодняшнему дню и активно тиражируемая, - это легенда о джентльмене, который совершенно случайно попал в гонки и случайно стал чемпионом. Стал чемпионом один раз, хотя обстоятельства складывались так, что другой бы на его месте легко отхватил бы два-три чемпионских звания... И даже поклонники Хилла иногда скажут вам в откровенной беседе: да, мы любим его за рыцарское отношение к спорту, но для высших достижений, конечно, его характер не годился, надо было быть пожестче, чуть большим эгоистом...
Поскольку Дэмон уже никогда не выйдет на старт Гран При, изменить что-то в этой легенде у него шансов нет. Она, вероятно, войдет в историю именно в таком виде, в каком сложилась. Итак, легенда. Дэмон Хилл. Отец - знаменитый чемпион, погиб. Мать боялась за судьбу сына и почти насильно заставила его заняться автогонками, которые, как ей казалось, куда безопаснее мотогонок. Юный Хилл, имевший отличные перспективы в двухколесном спорте, переучиваться на четыре колеса начал слишком поздно. Во всех низших Формулах никаких особых способностей не проявил. И тем не менее имя отца открывало перед ним возможности, недоступные дли других, может быть, даже более талантливых парней.
«За фамилию» его в 1992 году сажают в Brabham - впрочем, к тому моменту совершенно беспомощный. К этому времени он уже год (по той же причине) работает тест-пилотом Williams. Тест-пилот в тридцать один год - что может быть бесперспективнее? Однако Хилл вытянул счастливый билет, - пытаясь показать, что за рулем его отличных машин может побеждать буквально кто угодно, Фрэнк Уильямс предоставляет ему в 1993 году место призового пилота. Дэмон, действительно, «за спиной» Алена Проста выступает неплохо, трижды побеждает, занимает третье место в чемпионате. На первые роли в команде его выдвинуло трагическое событие - смерть Айртона Сенны в начале сезона 1994 года.
В распоряжении Хилла была лучшая машина с лучшим мотором Renault. И тем не менее он проиграл Шумахеру (хотя того ««придерживали», надеясь искусственно обострить борьбу в чемпионате). Проиграл Дэмон и в следующем году. И стал чемпионом мира лишь тогда, когда Михаэль временно устранился от борьбы, перейдя в Ferrari.
Дальнейшая карьера Дэмона не украшена серьезными достижениями. Правда, аутсайдеру Arrows он чуть было не принес победу на Хунгароринге. Но это же наверняка было как-то подстроено, чтобы поднять интерес к чемпионату - слишком уж сюрреалистичной была картина, когда Arrows Хилла обгонял Ferrari Шумахера! Ну, Jordan в 1998 году получил благодаря Хиллу свою первую победу - так команда-то была на подъеме, что и показал на следующий год Френтцен. А Хилл весь год только все уходить порывался, но даже этого сделать не мог. В итоге все-таки доездил сезон и закончил выступления. При этом нельзя отнять у Дэмона присущего ему джентльменства на трассе и в жизни, но в целом это гонщик с весьма средними способностями, благодаря стечению обстоятельств ставший чемпионом.
Вроде бы картина убедительная и для Хилла не очень обидная. Ведь «средние способности» на уровне Формулы-1 все-таки означают высший гоночный класс, а благородство спортивной борьбы в нынешние времена - качество редкое и поэтому высоко ценимое определенной частью болельщиков.
Да, в целом, повторяю, очень убедительно. Но как только пытаешься разобраться с этой версией судьбы Хилла по частностям - и все рассыпается. Начнем с самого начала. Дэмон, насильно усаженный в гоночный кокпит матерью? Версия красивая. Возможно, что Дэмон Хилл действительно любил мотоциклы больше, чем гоночные машины. Но машины он тоже любил - не могли не сказаться детские впечатления, полученные на гонках с участием его отца.
Отсутствие ярких способностей в начале карьеры? Молодой человек двадцати трех лет в середине сезона садится на автомобиль Формулы-1600, а в августе уже выигрывает гонку на Брэндс-Хэтч! И это при том, что обычных нескольких лет картинга за его плечами не было. Конечно, более чем сорок побед, которых Хилл добился за пять лет занятий мотоспортом, производят впечатление. Но и в Формуле-1600, и в Формуле-3 он без побед не оставался, пусть и не столь частых.
Приглашение в Williams из-за фамилии? Что-то в это не очень верится. Не в характере Фрэнка Уильямса брать на работу человека только потому, что он сын знаменитого гонщика. Он и знаменитых-то гонщиков увольнял, если они по каким-то причинам переставали его устраивать. Вот в то, что в Brabham Дэмона приглашали в надежде привлечь хоть какое-то внимание к агонизирующей команде, поверить можно. А Уильямсу нужна была не дополнительная реклама, а машина, способная ехать быстрее, чем McLaren. Хилл был тест-пилотом два года кряду, так что его работой, очевидно, были удовлетворены. Во всяком случае, столь сложный элемент, как активная подвеска, был доведен до рабочей кондиции именно благодаря Хиллу - тогдашние основные пилоты (Найджел Мэнселл и Риккардо Патрезе) особыми пристрастиями к тестовой работе не отличались.
Следующий широко распространенный миф требует более подробных пояснений - о том, что Хилл в 1994-1995 годах дважды проигрывал Шумахеру, имея лучшую машину. То, что у машины Дэмона был лучший мотор Renault, сомнений не вызывает. Но в 1995 году Benetton имел такой же. А вот что касается шасси... Болиды Williams 1992-1993 годов, на которых побеждали Мэнселл и Прост, были, безусловно, шедеврами конструкторской мысли и превосходили конкурентов. Но перед сезоном 1994 года команды были вынуждены столкнуться с полным запретом управляющей электроники - по сути дела им пришлось отбросить весь опыт последних нескольких лет. Понятно, что если просто снять с машины активную подвеску, АБС, антипробуксовочную систему, прочие электронные «примочки» и в таком виде выпустить на трассу, то это будет крайне нестабильный и плохо управляемый автомобиль. Кажется, инженеры Williams недооценили сложность проблемы, и похожим образом смотрелись машины Сенны и Хилла весной 1994 года. Думается, именно это обстоятельство в значительной мере предопределило трагическое событие 1 мая 1994 года.
А вот в Benetton думали над тем, как компенсировать отсутствие электроники и связанные с этим потери в области управляемости. Что именно сделали инженеры этой команды, так и осталось тайной. Но машина Михаэля Шумахера как по рельсам проходила в тех поворотах, где удержать на траектории нервный Williams можно было только титаническими усилиями пилота. Конечно, год спустя основные недостатки шасси Williams были устранены, но к тому времени Benetton получил мотор Renault и продолжал совершенствовать все остальные компоненты конструкции машины. Так что две проигранные Шумахеру схватки Дэмон вел отнюдь не лучшим оружием.
Удивительно, но, чтобы вписаться в концепцию «благородной посредственности», перетолковываются даже отдельные эпизоды биографии, в том числе те, которые произошли на глазах миллионов телезрителей. В знаменитом столкновении в последней гонке 1994 года чуть ли не Хилл оказывается виноват...
Мол, не хватало у него мастерства - всего-то и надо было вовремя затормозить! Хиллу отказывают в мастерстве - словно и не было жесткого прессинга, которому он подверг Шумахера, из-за которого тот и ошибся, влетев в отбойник. Ну, а то, что на уже выведенной из строя машине немец бросился перекрывать Хиллу траекторию, ставило англичанина в заведомо проигрышную ситуацию. Дэмон вылетал из слепого поворота (дело, как вы помните, было в Аделаиде) на большой скорости. Экстренно тормозить? Машину тотчас развернуло бы поперек дороги. Он попытался объехать Шумахера, но шансов у него не было - немец все просчитал, если не разумом, то интуицией. Поломанная подвеска - и Хилл проигрывает чемпионат мира.
Когда в нынешнем сезоне Михаэль Шумахер попал в больницу, почти никто из гонщиков не пришел его проведать. Партнер по Ferrari Эдди Ирвайн, например, ограничился телефонным звонком. А Дэмон Хилл навестил Михаэля. Все их взаимные обвинения, картинные примирения с рукопожатиями под прицелом фотокамер, новые острые схватки - все осталось позади.
Теперь им нечего делить. Хилл для Шумахера - всего лишь один из многих соперников в прошлом. А сколько их еще будет? Шумахер для Хилла - противник, можно сказать, единственный, в котором, казалось, воплощались какие-то абсолютно неприемлемые для Дэмона принципы жизни. Так все это выглядело в глазах миллионов любителей Формулы-1 всего-то четыре года назад - а сейчас иногда кажется, что это был просто спорт, и дело было в том, кто кого перегонит, не более. Человечество дает предметам названия, а события наделяет смыслом. Эгоист Шумахер и альтруист Хилл придавали своими амплуа идейную осмысленность спортивной борьбе.

Думается, альтруистов все же стоит поискать в благотворительных организациях, а применительно к гонкам нужно говорить о той или иной степени эгоизма. Хилл тоже хотел победить. Но не любая победа его устраивала. Можно, кстати, считать это особо изощренной формой эгоизма - Дэмон ставил собственные благородные принципы выше результата, в котором нуждались спонсоры, команда, болельщики, наконец. В 1996 году Хиллу просто сказочно повезло - ему удалось выиграть у Жака Вильнева чисто.
Последующее значения вроде бы не имело - настолько нелепы были шаги Хилла по выбору команд. Но при этом он умудрялся всякий раз напоминать о себе. Самым ярким эпизодом во всей истории Arrows стало уникальное второе место Дэмона на Хунгароринге - и завоевано оно было честно, судьи развинтили его болид буквально на отдельные детали, но ничего запрещенного не нашли! Да и Jordan за сезон 1998 года должен записать имя Дэмона на свою доску почета золотыми буквами.
Обстоятельства ухода Дэмона славными действительно не назовешь. Но не стоит судить об успехе или неуспехе целой жизни по одному эпизоду. Эта жизнь продолжается. Недавно вышла очередная книга Дэмона Хилла. На ее последней странице он пишет: «Гонки дали мне все. У меня есть предел возможностей, но гонки заставили меня выйти за те пределы, которые я себе когда-то определил. Я нашел здесь главное - друзей, без которых, наверное, совершил бы лишь пятую долю того, что у меня получилось».

Евгений Юданов