Моторы и нервы

Этим комбинированным снимком иллюстрирует "Шпортс" ту психологическую борьбу между автогонщиками, о которой идет речь в публикуемом ниже материале.
Знаменитый австрийский автогонщик Ники Лауда вот уже несколько лет как отошел от дел в "Формуле-1", но его воспоминания регулярно появляются в прессе. О конфликтных ситуациях на трассах ведет он рассказ на страницах гамбургского журнала "Шпортс".
В том году, когда я попал в аварию на Нюрбургском кольце моим главным соперником был англичанин Джеймс Хант. Он выступал на "Макларене", я - на "Феррари". Как только стало ясно, что исход чемпионата мира решится в последних гонках, газеты поспешили написать: "в шестнадцатый раз в этом году на ринг выйдут два боксера и будут колошматить друг друга до потери сознания".
В действительности же мне было неимоверно трудно видеть в Ханте образ своего врага. Хант был симпатичным парнем, мне нравились такие его качёства, как открытость и жизнерадостность. Я считал его самым симпатичным человеком из тех, кто выступает в нашем "цирке Большого приза". И мне не было обидно, когда Хант, выступавший очень сильно, почти догнал меня, сократив до предела разрыв, достигавший 35 очков.
Во время последней гонки в Фудзи (Япония) шел сильный дождь, трасса была мокрой, и я решил, что продолжать заезд равносильно самоубийству.
Подъехав к месту промежуточного финиша, я вышел из машины и отправился в аэропорт. Для того, чтобы стать чемпионом мира, Джеймсу нужно было занять в этой гонке как минимум четвертое место. В случае его пятого места чемпионом становился я.
На аэродроме меня встретил приятель. По его смертельно печальным глазам я понял, что чемпионом стал Хант. Он опередил меня на одно очко благодаря тому, что в заключительной гонке его пропустил вперед его товарищ по команде Ален Джонс.
Все только и делали, что говорили о "жестоким единоборстве", которое я проиграл. Но это чепуха! Гонки в классе "Формула-1" - это не единоборство, а постоянная погоня за очками. Борьба за очки редко превращается в поединок двух ковбоев, хотя пресса любит так представлять наш спорт. Стюарт - Петерсон? Стюарт - Фиттипальди? Лауда - Шектер? Нет, это не так. Настоящая дуэль между двумя соперниками попросту невозможна. Но психологическая дуэль между членами одной и той, же команды идет постоянно. Особенно она жестока, когда в первенстве мира есть два фаворита, возможности которых примерно равны. "Номер один" всегда хочет иметь в команде скромного "номера два", который бы удовлетворялся своей ролью. Но руководство команды обычно стремится, чтобы "номер два" был также честолюбив и на равных конкурировал с лидером. Тем самым боссы хотят подтолкнуть главного фаворита к успеху.
Я знаю в "Формуле-1" три таких полных драматизма единоборства: Вильнёв против Пирони, Лауда против Проста, Пике против Мэнселла.
Канадец Жиль Вильнёв и француз Дидье Пирони в 1982 году выступали за фирму "Феррари". Вильнёв считался самым быстрым и бесстрашным гонщиком мира. Он никогда ничего и никого не боялся и уж тем более своего коллегу и товарища по команде Пирони. Оба относились друг к другу с уважением.
В 1982 году на гонке в Сан-Марино обе машины "Феррари" держали лидерство; Вильнёв шел немного впереди. Неожиданно Пирони обошел Вильнёва, который поначалу не придал этому никакого значения, решив, что напарник работает на публику и на телезрителей. За несколько кругов до финиша Вильнёв вернул себе лидерство, но Пирони снова обошел его и выиграл "Большой приз". "Вероломно и нечестно", как потом говорил Вильнёв.
Вильнёв перестал разговаривать с Пирони, из былых друзей они превратились в заклятых врагов. Их вражда окончилась трагичёски: во время одной из тренировок Вильнев разбился насмерть. Пирони, казалось, был уже почти чемпионом мира, но попал в аварию в одном из заездов, получив тяжелые увечья. Он погиб в 1987 году, участвуя в гонке моторных лодок у южного побережья Англии.
В 1984 году я выступал на машине "Макларен", оснащенной мотором "Порше". "Номером два" в нашей команде был Ален Прост. Ален никогда не участвовал в интригах. Он имел лишь один "недостаток": ездил очень быстро и после квалификационных соревнований почти всегда опережал меня. В середине сезона Ален и я значительно оторвались по очкам от соперников. Мы неплохо относились друг к другу, но топор войны был уже вырыт. Я начал воспринимать Проста как "проклятие", которое послал мне бог.
Соперничество Нельсона Пике и Найджела Мэнселла носило несколько иной характер. Руководство команды считало Пике бесспорным фаворитом. Пока команду устраивает такое положение, соперничество между "номером один" и "номером два" никак не проявляется, во всяком случае внешне. Но постепенно Мэнселл перестал удовлетворяться своей рольнэ. Он потребовал увеличить гонорар и стал говорить то, что думал. В свою очередь, Пике возмутился тем, что Мэнселл перестал признавать его лидерство. Между ними даже прекратился обмен информацией о техническом состоянии машин. Это в команде самое последнее дело, в этом случае команды уже нет, она фактически расколота. На трассах между Пике и Мэнселлом установилось острое соперничество, правда, оба вели себя осторожно и не рисковали без надобности. Наконец конфликт разрешился: Пике перешел "первым" в фирму "Лотус", а Мэнселл стал "номером один" в прежней команде.