По «Спа» с ветерком

Большая часть трасс ЧМ Формулы-1 в периоды, свободные от гонок, в той или иной степени открыты для любителей поднять в крови уровень адреналина - прокатиться «с ветерком» на доступном транспортном средстве. «Спа-Франкоршам» относится к немногим трассам, проехаться по которым, если ты не действующий гонщик какой-либо гоночной серии, практически невозможно. В дни проведения соревнований трасса для всех прочих любителей быстрой езды закрыта, а в остальное время она в целом виде попросту не существует, поскольку изрядная ее часть проходит по временно «заимствуемым» дорогам общего пользования.
Так что прокатиться пару кругов по легендарной трассе на одном из немногих автомобилей, которым в дни Гран При дозволено носиться здесь в гоночном режиме, - редкостная удача. Тем более, если это - официальный автомобиль безопасности Ф-1, за рулем которого - настоящий гонщик и штатный пилот автомобиля безопасности Бернд Майландер.
Мы выезжаем с пит-лейн на трассу в воскресенье, за три с небольшим часа до гонки, как раз в то время, когда «экскурсантам» с VIP-трибун и из паддок-клуба разрешено в течение короткого отрезка времени погулять по пит-лейн и по самой трассе, поэтому сначала Бернд ведет машину очень медленно, осторожно, то и дело объезжая выскакивающих под колеса, словно зайцы, «очень важных персон». Пока мы в таком неспешном темпе огибаем «шпильку» La Source, которую, впрочем, гонщики тоже проходят не шибко быстро, вокруг автомобиля безопасности поднимается еще большее оживление, щелкают фотоаппараты, но уже мгновениями спустя все эти люди очень быстро исчезают где-то позади, и туда же влечет меня перегрузка, прилично вдавливая в уютное кожаное сиденье - это Бернд утопил педаль «газа» в пол. Мы буквально проваливаемся куда-то вниз, и мой «шофер» меняется на глазах: из мягкого, улыбчивого и обходительного молодого человека он превращается буквально в камень - весь собран, предельно сосредоточен, все движения выверены и отточенны. Этого требует автомобиль - пусть и дорожный по своей сути, но очень быстрый. А впереди - знаменитый поворот Eau Rouge - «Красная вода», один из самых быстрых поворотов в современной Ф-1.

Очень точно и емко его охарактеризовал Жак Вильнев: «Едешь - буквально летишь - вниз, трасса изгибается чуть влево, и как раз тогда, когда надо подрулить, изменяя траекторию, полотно круто взмывает вверх, перед тобой вдруг словно стена вырастает, поворот становится совершенно слепым, а тут опять надо поворачивать, уже вправо, к Raidillion, а затем снова влево! Причем поворот этот настолько узкий, что в него, кажется, невозможно вписаться на такой скорости. Но нет, все же можно, хотя и впрямь очень трудно. Это просто фантастика!»
Очень точно подмечено насчет стены: действительно, на протяжении какого-то времени в глазах совершенно темно - сплошной асфальт. К тому же в самом низу особо ощущаешь вертикальную перегрузку. «Формулы» здесь прижимает так, что они скребут днищем по асфальту, но и мне в Mercedes мало не показалось. Зато в самой верхней точке машина становится «как пушинка», словно вот-вот оторвется от трассы и взмоет в воздушное пространство - просто подъем кончился. И все это на максимальной - или почти максимальной скорости!
Затем - длинная прямая позволяет немного перевести дух, зато потом следует просто убийственное торможение перед медленным поворотом Les Combes: здесь гонщикам предоставляется отличная возможность для обгона.
...Les Combes - своего рода веха и в истории, и в конфигурации «Спа-Франкоршам». Раньше отсюда машины устремлялись по старой, 14-километровой трассе, к повороту Malmedy (прежнему, отстоящему довольно далеко от нынешнего «тезки») и затем на длинную прямую Masta. Именно на ней в 1966 году под проливным дождем случился массовый вылет, в который попали большинство участников. Все отделались весьма легко, кроме Джеки Стюарта, тогда еще лишь восходящей звезды нового поколения - его BRM на всем ходу завертело на скользкой трассе, и через трубу дренажной системы бросило на каменный цоколь избушки дровосека. Машина перевернулась, на гонщика потек бензин. Почти в том же месте выбросило и еще два BRM - Грэма Хилла и Боба Бондюранта. Хилл уже собирался вернуться на трассу, но, увидев, что случилось со Стюартом, вместе с Бондюраном бросился ему на выручку. Прекрасно понимая, что машина в любой момент может вспыхнуть, они извлекли Джеки из-под обломков, насквозь мокрого от бензина. Стюарту эта авария тогда стоила сломанного плеча, треснутых ребер и множественных ушибов и ссадин, и именно она послужила толчком к основанию GPDA - «профсоюза» пилотов ГП - и последующей многолетней борьбе за повышение безопасности в Ф-1, в частности - за введение барьеров вдоль трассы. Кстати, в тот день снимался одни из эпизодов фильма Джона Франкенхеймера «Grand Prix», поэтому на машину Бондюранта был нанесен номер 24, а «внезачетной» машиной McLaren под номером 28 - на ней была установлена кинокамера, - управлял не кто иной, как Фил Хилл, к тому времени уже завершивший карьеру в Формуле-1, но продолжавший успешно гоняться на спортивных машинах…
Ныне Les Combes вместе с Malmedy - это связка правого, левого и вновь правого поворотов, но не «эска». Просто довольно медленная «фигура», которую гонщики проходят на третьей передаче со скоростью 140 км/час, и здесь мы, благодаря мастерству Майлаидера и выдающимся характеристикам автомобиля безопасности, ничуть им не уступаем - проходим связку на той же скорости, хотя все три поворота - под 90о. Перед третьим Бернд к тому же поддает еще немного «газку», и уже в самом повороте мы снова ныряем вниз. Затем - короткая прямая до весьма узкой «шпильки» Rivage и короткое, но очень резкое торможение.

...Malmedy. Это название много лет назад вошло в историю. Трагедия, известная как «Кровавая бойня в Малмеди -Боньез» увековечена в стоящем рядом с трассой обелиске с 84 именами погибших. Но не гонщиков. Это имена солдат и офицеров американского конвоя, 17 декабря 1944 года нарвавшихся на колонну немецких танков. Накануне началась арденнская наступательная операция немецких войск, ставшая полной неожиданностью для высадившихся в Нормандии союзнических войск. Они отступали, а Спа и Малмеди были заняты 6-й танковой армией СС. Американцев, оказавшихся в ловушке, практически в упор расстреляли из танковых орудий, а раненых эсэсовцы безжалостно добивали выстрелами из пистолета в голову. Спастись удалось лишь 17 американским военнослужащим. Уже на следующий день о трагедии узнала вся американская армия, и наступающим частям из штаб-квартиры был отдан приказ: «Ни один эсэсовец или германский десантник не должен быть взят в плен, а должен быть застрелен на месте»... Но дела у союзников шли все хуже, в то время как немцы стремительно развивали успех, и, если бы не широкие наступательные действия, предпринятые по просьбе Уинстона Черчилля советской армией, их положение стало бы совсем незавидным. Фактически их спасло именно предпринятое советской армией наступление: 6-я армия и другие соединения германских войск были срочно переброшены на восток. Но сейчас уже никто не помнит об этом. И только обветренный камень безмолвно напоминает о тех событиях...
После «шпильки» Rivage - вновь небольшое ускорение, и на выходе из поворота, перед тем как уйти влево, Бернд (как он сам поясняет) лишь слегка касается педали тормоза. Поворот среднескоростной, но очень трудный, здесь надо лишь подтормаживать, а не полноценно тормозить. И в этом повороте часто очень трудно бывает нащупать баланс машины, так как «корма» заметно разгружается, когда автомобиль устремляется вниз. Затем прямая, все еще идущая вниз, выводит к быстрому (около 200 км/час) двойному левому повороту Pouhon, где гонщику надо вновь лишь слегка коснуться педали тормоза. В общем-то, в сухую погоду это фактически и не поворот, но в дождь - другое дело.

Затем еще одна прямая выводит на связку правого и левого поворотов, Des Fagnes, причем входишь в эту связку быстрее, чем выходишь, и гонщики находят это очень интересным. Затем следует короткая прямая, в конце которой, непосредственно перед торможением, трасса вновь ныряет вниз - к 90-градусному правому Staveloi, он проходится на скорости около 170 км/час. Поворот довольно сложный, поскольку быстро уходит вниз, и машина здесь может легко сорваться в скольжение. Сюда ранее вливалась прежняя, большая трасса. Но у меня и после сегодняшней, короткой, голова идет кругом от всех этих бесконечных разгонов, торможений, левых и правых поворотов и перепадов высот. За рулем, как мне кажется, все же сидеть легче: как-то можешь координировать свои движения с положением рулевого колеса и, соответственно, траекторией движения машины.
Вслед за выходом из головокружительного Staveloi - еще легкий правый изгиб, который после введения противобуксовочной системы гонщики Ф-1 получили возможность проходить на 4-й или 5-й передаче на полном «газу». Прежде это было невозможно, и если из предыдущего поворота выйти слишком широко, здесь легко было сделать роковую ошибку.
Наконец - самая высшая точка трассы. Майландер разгоняется по очень длинной дуге, как по прямой, до предельной скорости, пролетает Blanchimont, словно по воздуху, и со всего маху упирается в «эску» Bus Stop - если бы не ремень безопасности, я бы оказался просто на полу под приборной доской. Вильнев называет «Автобусную остановку», равно как и аналогичные «эски» на других автодромах, самой ненавистной ему частью трассы - ее проходят лишь на второй или даже первой передаче, буквально гремя костями по высоким бордюрам. Испытав это на собственных костях даже в куда более мягком Mercedes с его кожаными сиденьями, могу лишь согласиться с этим мнением. И кстати, что касается трассы «Спа-Франкоршам», именно от того, насколько успешно гонщик проезжает эти бордюры, проходит эту «эску», зависит показанное им время круга.
...Прежде на месте «Автобусной остановки» была прямая, на которой разбился в своем Mercedes замечательный английский гонщик Дик Симэн и впоследствии скончался от ожогов, полученных при загорании машины. Ну а Бернд Майландер, прокатив меня пару кругов по легендарной трассе, приводит автомобиль безопасности одноименной марки - равно как и нас самих - в целости и сохранности туда же, откуда мы каких-то минут пять назад отправились в длинный извилистый путь под названием «Спа-Франкоршам».

Борис Мурадов