Интервью c Пьером Дюпаскье 2002г.

«Если бы Пьер родился не человеком, а птицей, быть бы ему воробьем. Но это был бы очень смышленый, даже гениальный воробей», — довелось мне как-то услышать от босса одной из топ-команд Ф-1, произносившего эти слова с доброй улыбкой. В самом деле, спортивный директор компании Michelin — человек маленького роста, чрезвычайно живой, подвижный, постоянно «порхающий» из бокса в бокс, совершенно неугомонный, очень быстро и эмоционально говорящий. Ни дать ни взять — воробей. Причем стреляный.
Родившийся в 1937 году, Пьер начал свою взрослую жизнь со службы в рядах французской армии в разгар боевых действий в Алжире. Его непоседливость и неуемная энергия дали о себе знать уже тогда: вместо того чтобы спокойно следовать принципу «солдат спит — служба идет», он выучился пилотировать реактивные самолеты, получил соответствующий диплом, но… впоследствии предпочел крыльям колеса, в 1962 году поступив на работу в отдел исследований и развития компании Michelin в Клермон-Ферране.
«Уже тогда это была большая компания, — вспоминает Дюпаскье. — Еще мой отец всегда пользовался дорожными картами Michelin, и они потом еще долго хранились на чердаке нашего дома».
А спустя 11 лет этот маленький, но обладающий огромным творческим потенциалом человек стал спортивным директором компании, и в тот же год Michelin выиграла свой первый из 16 титулов в чемпионате мира по ралли. Сегодня Пьер Дюпаскье — один из наиболее авторитетных и уважаемых людей в автоспорте. Когда же в Формуле-1 упоминают «человечка Michelin», будьте уверены — имеют в виду именно его, а не символического Бибендума. Его профессиональная репутация чрезвычайно высока, его мнение ценится в буквальном смысле на вес золота — золота победы. К тому же мсье Дюпаскье, как и подобает истинному французу — сама любезность, в чем мне довелось убедиться в процессе продолжительного личного — как формального, так и неформального — общения в дни Гран При Малайзии, принесшего Michelin первый победный «дубль» с момента возвращения этой прославленной марки в Формулу-1.

Господин Дюпаскье, в какой степени решение Michelin вернуться в Ф-1 было инициировано вами лично?
В весьма относительной степени. Конечно, мнение спортивного директора — не последнее в таком вопросе, но все же на принятие этого решения главным образом повлияло не столько мое личное мнение, и даже не столько стратегическая позиция компании, сколько настойчивые пожелания наших постоянных партнеров из числа пришедших в последние годы в Ф-1 крупнейших автопроизводителей. Когда столько людей хотят видеть Michelin в качестве партнера-поставщика, очень трудно сказать «нет».

Стала ли первая победа гонщика из «обоймы» Michelin уже в начале прошлого сезона большим сюрпризом для вас?

Нет, это не было таким уж сюрпризом. Ведь уже в первых гонках прошлого сезона — в Австралии и Малайзии — стало очевидно, что гонщики и машины Williams способны соперничать с ведущими командами, а значит — и побеждать. Это, в свою очередь, стало большим стимулом в нашей работе, и мы с еще большей энергией стали делать все, чтобы и со своей стороны обеспечить победу. Которая и не замедлила состояться уже в третьей гонке прошлогоднего чемпионата.
В этом году у Michelin в Ф-1 стало еще на две команды больше, так что теперь вы поставляете шины большинству команд чемпионата — шести из одиннадцати. Более того, Суперкубок Porsche с этого года также перешел на шины Michelin.

Можно ли, таким образом, говорить о твердой тенденции к доминированию Michelin над Bridgestone?
Если говорить об автоспорте в целом, то, пожалуй, можно говорить и о доминировании над всеми прочими производителями шин. Ведь в прошлом году мы выиграли чемпионат мира по кольцевым мотогонкам в классе 500 см3, чемпионат мира по ралли, победили в Ле-Мане, а теперь, действительно, еще и расширили свое присутствие в Формуле-1, которое оказалось весьма успешным с первого же года. Это, несомненно, позволяет считать Michelin основным производителем шин в автоспорте.

Но, с другой стороны, возьмем, к примеру, первую гонку этого сезона. Пятеро из финишировавших в первой шестерке гонщиков — Монтоя, Райкконен, Ирвайн, Уэббер, Сало — представляли Michelin, но победил-то все равно Михаэль Шумахер, представляющий Bridgestone. Не боитесь ли вы, что с учетом продолжающегося явного превосходства техники Ferrari и их первого пилота, какими бы прекрасными ни были шины Michelin, они обречены на поражение в чемпионате?
О, если бы все зависело только от способности Михаэля зарабатывать очки, то нам было бы просто невозможно выиграть чемпионат. Но, во-первых, на наших шинах выступают гонщики с огромным потенциалом, также способные побеждать, в чем уже не раз можно было убедиться, а, во-вторых, и за победой, и за поражением никогда не стоит кто-то один, это всегда результат командной работы. И те колоссальные усилия, которые сейчас предпринимают наши партнеры — McLaren, Williams, да и вернувшаяся в чемпионат Renault, позволяют с достаточной уверенностью рассчитывать на успех.

Когда стало известно о переходе McLaren в число ваших партнеров, представители Ferrari заявили, что им это даже на руку, поскольку позволит теперь сотрудничать с Bridgestone с более высокой степенью открытости и взаимного доверия, а следовательно — добиваться еще лучших результатов. Ваше мнение по этому поводу?
Мы придерживаемся иной, противоположной точки зрения. Если оценивать результаты только по машинам одной топ-команды, то трудно понять, что именно предопределяет тот или иной результат: шины, шасси, аэродинамический пакет, мотор или что-то еще. Невозможно наверняка выяснить, благодаря чему выигрываешь или проигрываешь. Другое дело — сотрудничать, к примеру, с тремя командами равно высокого уровня. Если машины этих команд одновременно показывают неважные результаты, то можно предположить, что проблема именно в шинах. Но если при одинаковом выборе типа резины плохое время и управляемость демонстрируют автомобили какой-то одной из них, то значит, проблема не в покрышках, а в самих машинах. Такой подход гораздо более плодотворен в плане долговременной работы. Конечно, замечательно иметь в качестве партнера команду-лидера, но когда она располагает столь исключительной техникой, практически невозможно сравнивать результаты и извлекать из этого информацию, позволяющую улучшить характеристики и работу шин.

А насколько сложная задача — изготовить шины, одинаково соответствующие техническим характеристикам и особенностям столь разных машин, как Williams и Jaguar, McLaren и Minardi?
Эти машины не такие уж и разные. Разница между ними измеряется килограммами и миллиметрами, но она не принципиальна, поскольку по большому счету все машины конструктивно развиваются в одном и том же направлении. Техническо-конструктивная основа автомобилей Ф-1 — это шасси, двигатель и аэродинамический пакет. И если одна из команд каким-либо радикальным образом улучшает их характеристики, то это отражается на всей Формуле-1 в целом. Соответственно и мы, улучшая характеристики шин применительно к машинам конкретной команды, делаем их таким образом лучше для всех наших партнеров.

Кстати, прокомментируйте, пожалуйста, вызвавшую столько пересудов историю с вашей новой разработкой — шинами с асимметричными канавками.
Удивительно, что эта разработка наделала столько шума. Ведь на самом деле она была всего лишь одной из многих: стремясь улучшить характеристики наших шин, мы постоянно придумываем какие-то технические новшества. Как и все, кто работает в Формуле-1. Появилась новая идея — надо сразу ее предложить и опробовать. Но необходимо иметь уверенность, что она соответствует правилам. Поэтому сначала надо обратиться в FIA, спросить: «А что вы думаете насчет этого?» И бывает, они отвечают: «О нет, это не годится». Что ж, ладно, мы придумаем что-нибудь еще. Так было и на сей раз, ничего из ряда вон выходящего, но почему-то именно эту историю так раздули. У кого-то, наверное, были причины это сделать. Сами мы не слишком распространяемся на такие темы.

Во время тренировочных и квалификационных заездов, равно как и по ходу самой гонки, вас можно видеть в боксах то одной, то другой команды. Руководствуетесь ли вы каким-либо определенным расписанием таких «визитов», или же появляетесь в боксах конкретной команды лишь по мере необходимости?
Наши специалисты постоянно находятся в боксах всех наших партнеров, постоянно держат ситуацию под контролем и делают свою работу. У меня лично какого-либо определенного расписания нет. Я иду в боксы той или иной команды, когда там что-то происходит, когда там как раз работают над машиной, когда мне необходимы какие-то специальные данные — например, если хочу оценить полученные результаты, проверить состояние резины после большого количества пройденных кругов — или мое присутствие требуется в связи с какой-то проблемой. Но так или иначе, я захожу в боксы всех наших партнеров, поскольку, как я уже говорил, лишь в сравнении можно понять, что происходит и что требуется. При этом мы уделяем всем командам равное внимание, не выделяя одних за счет других, и наши партнеры, зная это, абсолютно доверяют нам.

Вероятно, доверие в особой степени важно в отношении вас лично? Ведь если рядовые специалисты Michelin в основном постоянно закреплены за командами, то вы, бывая в боксах всех команд-партнеров, являетесь своего рода потенциальным «переносчиком секретов»…
Да, но исключительно потенциальным. Мое дело — давать рекомендации по эксплуатации наших шин, а не, скажем, по настройкам машин, в отношении чего теоретически я мог бы «поделиться информацией», пусть даже невольно. В любом случае, подобное совершенно исключено, иначе бы мы тут же остались вообще без единого партнера. Я могу на основе обобщения полученной мной информации использовать ее лишь в целях улучшения конструкции и характеристик шин, то есть, опять же, для всеобщей пользы.

Насколько это легко — ко всем относиться одинаково? Ведь как человек, а не как глава спортивного отделения Michelin, вы же наверняка имеете какие-то личные предпочтения.

Нет, никаких личных предпочтений, в этом и заключается профессионализм. Я настолько давно работаю в этой области, что, конечно, отлично всех знаю, и со всеми у меня прекрасные отношения, со многими уже в течение трех десятков лет — с Фрэнком Уильямсом, Роном Деннисом, Патриком Хедом… В наших отношениях много личного, но это ни в коей мере не влечет каких-либо предпочтений. Если тебе кто-то не нравится, не стоит с ним и работать.

Довольно часто гонщики, когда их постигает неудача, первым делом кивают на шины — мол, подвели. Обидно ли бывает такое слышать?
Да, это очень скверно. Конечно, если проблема действительно в шинах, то гонщик имеет полное право так говорить. Если же нет, то… Понятно, что проще всего все свалить на резину, нежели на машину, а тем более — себя самого, если на самом деле проблема в тебе.

Кто из гонщиков, выступающих на резине Michelin, на ваш взгляд, сильнейший? На кого «ставите» в чемпионате?
Здесь тоже нет никаких предпочтений. Можно говорить о пятерке или даже десятке топ-пилотов, и все они очень способны, талантливы. Мы рассчитываем на них на всех.

В этом году исполняется 40 лет, как вы работаете в Michelin, а самому вам уже 65. Поделитесь секретом, как в таком уже немолодом возрасте вам удается сохранять столь колоссальную энергию, которой могут позавидовать молодые? Вас впору назвать «господином Michelin Energy»… (Имеется в виду название популярной модельной линии дорожных шин, — прим. ред.)
Ха! Кто вам сказал, что я не молод? Да, мне 65, и что? Возраст не имеет значения. Не думаю, что здесь есть какой-то особый секрет. Я всегда говорю, что или ты можешь что-то делать, или не можешь. И если можешь, то стараешься делать это с удовольствием и наилучшим образом, чтобы побеждать. Каким бы ни был твой возраст, надо просто постоянно быть в деле, и именно это дает жизненную энергию. Тем более, если работаешь в таком сверхэнергичном бизнесе как Формула-1.

Борис Мурадов