Человек имевший мечту

4 июля 1962 года, аккурат в День Независимости США, в Зальцбурге на свет появился Роланд Ратценбергер. При иных обстоятельствах, сегодня он был бы преуспевающим сорокалетним бизнесменом с собственным домом и любящими женой и детьми. Но размеренный ход его жизни был прерван еще в раннем детстве, когда Роланд где-то подцепил вирус автоспорта. Ребенок с какого-то момента начал просто грезить автогонками, он присматривался к машинам, упрашивал родителей возить его на местные соревнования и проявлял немалое упорство в желании самому сеть за руль. Это было тем более странно, что ни отец, ни мать Роланда не просто не имели никакого отношения к автоспорту, но даже более того – никогда им не интересовались. Что, впрочем, не мешало их сыну всем говорить: «Я стану настоящим гонщиком!»
Однако иметь мечту это одно, а воплотить ее в жизнь – совсем другое. И лишь в четырнадцать лет Роланд впервые попал в Зальцбургский картинговый клуб. Но несмотря на значительную разницу в возрасте – Роланду иногда приходилось соревноваться с ребятами, едва ли не вдвое младше него – ему понадобилось всего два года, что бы получить приглашение в Формулу-Ford. Казалось, дело сдвинулось с мертвой точки, и еще через годик-другой Роланд поднимется еще выше по иерархической лестнице чемпионатов. На деле же все оказалось гораздо сложнее. Не то что бы у австрийца не хватало гоночных талантов для рывка вперед, нет, скорее все дело было в том, что он поздновато пришел в автогонки. В то время как некоторые будущие пилоты садились за руль раньше, чем шли в первый класс, постепенно постигая все азы гоночного мастерства, Роланд пытался двигаться ускоренными темпами. В определенном смысле это не вызывало позитивных эмоций у тим-менеджеров из той же Ф3, например, - кто же доверит машину парню у которого за плечами всего ничего гоночного опыта

Вот и пришлось Ратценбергеру сидеть Формуле-Ford целых семь лет, выиграв за это время изрядное количество гонок всех мастей и видов. Впрочем, действительно важную роль для него сыграла одна – Фестиваль Формулу-Ford 1600 в Брэндс-Хетч, на котором он продемонстрировал такой класс езды, что сразу же получил массу предложений из различных серий. Как говориться: «то пусто, то густо».
Удача заложила свой фирменный вираж, предоставив Роланду шанс проявит себя. Надо сказать, Она еще не раз и не два играла свою роль в последующей жизни Ратценбергера, достаточно побросав его по миру, а в итоге - покинула в повороте Villeneuve. Но тогда, стоя на верхней ступени подиума в Брэндс-Хетч, Роланд не думал о будущем и не знал, чем обернется его детское увлечение автогонками. А если бы и знал? Абсолютно не факт, что он отказался бы от продолжения карьеры…
В следующем, 1987 году, ему предстояло выступить сразу в трех гоночных сериях: Британской Ф3, Евросерии Ф3 и в WTCC. И во всех чемпионатах он сумел произвести фурор. Еще бы, 25-летний гонщик, неожиданно поздно начавший карьеру и откатавший только в Формуле-Ford, сходу преодолел все препятствия и оставил позади многих, потенциально более талантливых соперников. За две гонки на Нюрбургринге, в рамках Евро Ф3, он дважды всходил на подиум, успев постоять на двух верхних его ступенях. Результативные выступления в Ф3 он перемежал с удачными стартами в «кузовах». Выступая на BMW в качестве заводского пилота, он дважды по ходу сезона был в шаге от победы в гонке, закончив этапы в Хараме и Дижоне на второй позиции. Самым неудачным в том году для него стал чемпионат британской Ф3, где он при плотнейшей конкуренции занял 12 место в общем зачете (в Евро Ф3 он пятый по итогам сезона, а в WTCC – десятый).
Однако, несмотря на очевидные успехи, в планы Роланда не входило растягивать удовльствие - он спешит дальше. Он рассчитывает как можно скорее воплотить в жизнь свою мечту детства – стать пилотом Формулы-1. Ратценбергер понимает, что его годы постепенно уходят, а он пока еще только начал делать шаги в направлении заветной цели. Он всеми силами стремился подняться еще выше, например, став пилотом новообразованного чемпионата мира Ф3000, но в силу определенных обстоятельств он еще год вынужден провести в Британии.
В межсезонье Роланд вел переговоры с боссами различных команд мировой Ф3000, пытаясь пробиться поближе к Ф1, но в итоге вынужден был подписать контракт с командой Spirit Motorsport, выступавшей в британском чемпионате Ф3000. Отчасти сложности австрийского гонщика были вызваны такими актуальными ныне причинами - отсутствием спонсоров, а отчасти еще и тем, что некоторые хозяева команд не желали рисковать, и сажать в кокпит столь возрастного пилота.
Однако волна отказов не смутила Роланда и он бросился в бой, переполняемый стремлением доказать всем и каждому, что он чего-то стоит. Уже на первом этапе в Брэндс-Хетч он всего на 10 секунд отстал от победителя Эндрю Гилберт-Скотта. Затем были еще пять подиумов, четыре поула, четыре быстрейших круга и одна долгожданная победа в Донингтоне, где он сотворил хетт-трик из поула, победы и быстрейшего круга, привезя попутно ближайшему сопернику 44 секунды. Чемпионат он закончил на третьем месте, проиграв только Гари Брэбему и Эндрю Гилберт-Скотту.
Казалось, вот теперь то уж точно он окажется в Ф1, на худой конец - у ее порога, но нехватка денег и избыток лет опять сыграли с ним злую шутку. Его кандидатура никого не заинтересовала, и Ратценбергер, обидевшись на все и вся, покинул Старый Свет, и в поисках лучшей жизни подался в Страну Восходящего Солнца. В то время автоспортивный мир Японии представлял из себя настоящую Мекку для европейской молодежи. Чемпионаты японские, в отличие от британских, не были переполнены молодыми талантами, а зарплаты были на порядок выше. Это привело в Японию массу западных пилотов, которые впоследствии составили элиту мирового автоспорта. В начале 90-х в различных гоночных сериях там выступало целое созвездие талантов: Эдди Ирвайн, Жак Вильнев, Мика Сало, Хайнц-Харальд Френтцен.
Роланд был тепло принят в Японии, как владельцами, так и гонщиками. Неожиданно для него самого его талант получил заслуженное признание. Там же он сдружился с Микой Сало, на квартире у которого жил одно время. Каждый новый сезон в Японии Роланд начинал с того, что обещал себе по его окончании перейти в Ф1, и каждый раз вынужден был остаться. Ему удалось восстановить отношения с BMW, выступая за их команду в японском «туринговом» чемпионате, завязать дружбу с боссами из Toyota, четыре года представляя их марку на трасах чемпионата спортивных автомобилей на островах.
Дружба с Toyota привела к тому, что ему предложили защищать цвета марки в ЛеМане. Поездки во Францию в 1992 и 1993 годах закончились соответственно 9-м и 5-м местами. Все окружающие были несказанно довольны, но Роланд хотел большего – он неумолимо продолжал думать о Ф1.
Еще в 1991 году у него был шанс сеть за руль болида Ф1. Эдди Джордан как раз организовывал свою команду, и поначалу не мог определиться с пилотским составом. Между делом одно из мест было предложено Ратценбергеру, но ирландец, не скрывая своего восхищения талантами Роланда, попросил у него 3 миллиона долларов. Гонщик вынужден был отказаться – у него их просто не было. Разозленный неудачей и корыстностью боссов команд он решил еще раз переехать через океан, что бы на этот раз попытать счастья в американской серии СART.

Поездка была организованна компанией Lola, поставлявшей шасси в Америку. В руководстве компании посчитали, что ей нужен толковый тестер непосредственно в США. Уже на первых же тестах в Лагуна-Секе Роланд «перекрыл» время, показанное Марио Андретти, произведя на всех неизгладимое впечатление. Но дальше впечатления дело не пошло – два года он тестировал болиды на американских просторах, но ни одного сколько-нибудь серьезного приглашения так и не получил.
И вдруг, когда казалось, что он навсегда обречен остаться в Японии, в его квартире раздался банальный телефонный звонок, который самым коренным образом изменил жизнь Ратценбергера. Звонили не из офиса команды Stellar, за которую он тогда выступал, и не из соседнего бара, где он часто проводил свободное время, звонили из Монако. Его покой был потревожен Барбарой Белау – спортивным менеджером, звонившей узнать, не согласится ли Роланд занять место в новой команде Формулы-1! Еще бы, он выпалил свое согласие, собрал вещи и с завидной скоростью уволился отовсюду. Его ждала новая жизнь!
Команда Simtek, правда, оказалась не пределом мечтаний – Ник Вирт, считавшийся одно время гением Ф1, на этот раз не сподобился на удачное шасси, да и клиентский Ford оставлял желать лучшего – но это был болид Ф1. Роланд был счастлив как ребенок, получивший долгожданную игрушку. Его не пугали ни проблемы с машиной, ни сомнительные перспективы команды, ни даже то, что его контракт был подписан всего на пять гонок (деньги на остальные он намеревался заработать в процессе выступлений).
Первая гонка сезона 1994 года прошла без него, болид все-таки был еще слабоват, что бы на нем можно был пройти квалификацию на Интерлагосе. После событий в Имоле некоторое время было модно рассуждать, было ли это предупреждением судьбы или нет. Может, и в самом деле было. Но тогда, стоя на бразильской трассе, Роланд не думал ни о судьбе, ни о фатуме, он вообще не думал ни о чем, кроме гонок. Чрез две недели в японской Аиде, на трассе, которую он знал, как свои пять пальцев, и мог проехать с закрытыми глазами, Роланд закончил гонку 11-м. Казалось это триумф, дальше все пойдет как оп маслу. На третий этап сезона, проходивший в Имоле, Роланд оправлялся полный радужных надежд. Удача еще улыбалась ему, когда он пошел на свой квалификационный круг, он знал, что сумеет проехать по этой трассе быстро, очень быстро.

Легкий шелест крыльев Удачи, покинувшей его, был заглушен треском ломающегося углепластика. Переднее антикрыло, призванное выдерживать сумасшедшие нагрузки сломалось в самый неподходящий момент - перед скоростным поворотом Villeneuve. Машину на огромной скорости ударило об стену и по инерции протащило еще несколько сот метров. Телекамеры, до этого равнодушно наблюдавшие за его квалификационным кругом, теперь уставились в него своими всевидящими глазами. Все ждали, но гонщик не шевелился, его голова безжизненно опустилась на грудь. Прибывшие спустя мгновения врачи, могли только констатировать мгновенную смерть от перелома шейных позвонков – такого удара не смог бы выдержать никто…
Так человек, живший мечтой, посвятивший всего себя без остатка ее достижению, и, наконец, получивший ее, в итоге, был своею же мечтой и убит – неумолимая логика слепого случая.

P.S. Спустя несколько лет Мика Сало назвал сына в честь своего друга – Макс Юки Роланд.