Формула безопасности

Безопасность стала в современной Формуле-1 чем-то вроде религии. На нее молятся, и когда гонщик выходит невредимым из самых жутких аварий - это похоже на чудо. Но есть враг пострашнее скорости...

Борьба с огнем с перерывами на обед
Пламя безжалостно. С ним нельзя договориться или отложить выяснение отношений на потом. Его можно только победить. Неудивительно, что борцы с огнем проходят тщательную подготовку - чтобы получить право стоять во время Гран При с огнетушителем наготове за ограждением трассы, необходимо продемонстрировать навыки тяжелоатлета, спринтера, прыгуна в высоту (ведь метровой высоты рельс приходится именно перепрыгивать), а также знание правил Ф-1 и умение оказывать первую помощь. На каждом этапе «на вахту» заступают около сотни пожарных, причем конкурс невероятно высок - на каждое место претендует примерно шестеро желающих. Поэтому организаторам соревнований есть из кого выбрать.
Стоит только во время гонки кому-то из пилотов свернуть с трассы, как рядом моментально (но не раньше, чем судьи замашут желтыми флагами!) оказывается один, а чаще сразу несколько «натасканных» соответствующим образом суперменов. Особую благодарность к столь строгому отбору пожарных должен испытывать Михаэль Шумахер - когда в минувшем сезоне Ferrari немца после столкновения с Williams Монтои на «Нюрбургринге» беспомощно вращала колесами, вися «на брюхе» в гравии полосы безопасности, именно дюжие борцы с огнем вытолкали ее обратно на асфальт. Причем расстояние, отделяющее их от машины кумира, пожарные преодолели даже быстрее ринувшегося туда же трактора-эвакуатора!

Здесь, пожалуй, стоит упомянуть и еще одну забавную историю, связанную с людьми этой профессии. Во время тренировок австрийского Гран При 1986 года взорвался двигатель на Brabham Риккардо Патрезе. Потерявшая управление машина закрутилась на трассе, затем ударилась о барьер, проскользила вдоль него еще около сотни метров и лишь тогда остановилась. Итальянский пилот выскочил из автомобиля, который на глазах скрывался в языках пламени. Тут-то на сцене и появился пожарный. До этого момента он спокойно сидел на складном стульчике, неспешно обедая. Проводив горящий Brabham глазами, служака невозмутимо взмахнул ложкой еще пару раз (не пропадать же добру!) и лишь затем, схватив огнетушитель, бросился к машине Патрезе. Застегивая по дороге куртку, он к тому же умудрился споткнуться и растянулся на земле в полный рост. И только после этого доблестный борец со стихией смог-таки приступить к своим обязанностям.
Впрочем, эту историю, конечно же, следует рассматривать как курьез - нынешние коллеги незадачливого пожарного действуют не в пример оперативнее и профессиональнее. Но сколь ни хороши спасатели в красных жилетах, первый «раунд» поединка со стихией пилоту, как правило, приходится проводить в одиночку. Выбор средств у гонщика совсем невелик - в его распоряжении фактически лишь не очень мощные бортовые огнетушители (один предназначен для кокпита, другой - для моторного отсека). И чем быстрее гонщик припаркует машину и передаст ее в руки профессионалов, тем лучше. Однако не всегда у спортсмена есть такая возможность - в самом неблагоприятном варианте автомобиль вспыхивает после столкновения, а пилот в это время теряет сознание, или же его зажимает в узком «чреве» кокпита. Здесь-то и выходят на первый план средства пассивной борьбы с огнем.

Номекс. Арамид семейства нейлонов, схожий по строению с кевларом. Не изменяет своих свойств при нагревании до 350 ?С. Образует волокна, поддающиеся окраске. Именно из этого чудо-материала вот уже более 30 лет изготовляют гоночные комбинезоны. Впервые номекс был синтезирован специалистами химического гиганта DuPont в 1965 году, однако тогда новинку ничто не связывало с автогонками. Но уже два года спустя около половины всех пилотов, вышедших на старт Indy 500, в том числе и победивший Эй-Джей Фойт, выступали в комбинезонах из номекса. Такое стало возможным лишь благодаря человеку, прилетевшему с Луны!
Пит Конрад не добился в автогонках заметных достижений, стал лишь крепким середняком североамериканской Формулы-Vee. Гораздо большую известность он получил как астронавт - на счету Конрада четыре орбитальных полета, в том числе в качестве командира Apollo 12, второго американского лунного модуля. Одно время Питу даже принадлежал рекорд по общему времени, проведенному на орбите Земли.
Так вот, как-то раз Конрад рассказал своему знакомому Биллу Симпсону, владельцу небольшой компании по производству гоночной экипировки, о замечательном негорючем материале, из которого делают парашюты для спускаемых аппаратов. Смекалистый Симпсон тут же уговорил Конрада связаться с NASA и, пользуясь своим авторитетом, заполучить хотя бы небольшой фрагмент этого материала.
Дальнейшее, как говорится, было делом техники. Вскоре первый гоночный комбинезон из номекса увидел свет, а уже в следующем году его производство на заводах DuPont увеличилось в 2,5 раза - о таком рынке сбыта в компании и не мечтали. Окончательным же триумфом номекса стал приезд к Симпсону Дэна Герни. Вместо долгих слов Билл опустил лоскут волокна в бензин и поджег, а затем затушил - основатель Eagle был потрясен.
«Пожалуй, лучше всего качество нашей продукции доказала авария, случившаяся в 1979 году в Мичигане, - рассказывает Билл. - По сравнению с ней пожар Ферстаппена - просто костерок. Тогда на пит-лейн вылилось более 1000 литров метанола, и, ко всеобщему ужасу, он вспыхнул. Огнем оказались охвачены более 30 человек, но, по счастью, все до единого были в наших комбезах, и серьезно не пострадал ни один». Сейчас компания Simpson является ведущим поставщиком экипировки для гонок в Северной Америке. Как и три десятилетия назад, костюмы пилотам шьют из номекса. Правда, сейчас в ходу уже несколько разновидностей этого волокна. Если чистый полимер, так называемый Delta FF, идет на нижнее белье для гонщиков, то для комбинезонов больше подходит номекс III, в который добавлено 5% кевлара. Это позволяет избавиться от единственного, пожалуй, недостатка «космического» материала - в результате сильного нагрева номекс может потерять прочность, то есть из огня пилот выйдет без ожогов, но с порванными локтями и коленками. Также существуют несколько промежуточных вариантов «смеси» - DeltaA, DeltaC и DeltaT.

В Формуле-1 комбинезоны из номекса появились в конце 60-х, а еще через несколько лет стали обязательными к применению. Сейчас «одежку» для пилотов и команд шьют две итальянские компании - ОМР и Sparco. «История основания нашей компании не совсем обычна, - рассказывает менеджер Sparco Бруно Вальенти. - В 1977 году два молодых раллиста, Антонио Паризи и Энрико Глориозо, обеспокоенные большим количеством пожаров в гонках, решили разработать комбинезон, который уберегал бы спортсмена от огня. Начали они с того, что накупили разных термозащитных материалов, обматывали ими руку и подносили снизу зажигалку, чтобы выяснить, у какого материала свойства лучше».
Теперь Sparco производит около 15 тысяч гоночных комбинезонов в год, а среди клиентов компании - большинство команд Ф-1, в том числе и McLaren. «С Дэвидом Култхардом мы работали еще до того, как он пришел в команду, и проблем никогда не возникало, - продолжает Бруно. - Зато с первым комбезом для Мики Хаккинена пришлось помучиться. Финн прибыл на нашу фабрику, расположенную близ Турина, всего за пять часов до презентации нового автомобиля. Мы думали, что быстро справимся с работой, но глубоко заблуждались. Сначала Мика больше часа рассказывал нам, чего он хочет от комбинезона. Он даже привез сиденье от его McLaren, чтобы указать самые важные места. Затем он стал тщательно, буквально по сантиметрам, изучать материал, после чего перешел к сравнению рукавов, дабы убедиться, что правый и левый абсолютно одинаковы. В результате мастерам пришлось поднапрячься, чтобы успеть к сроку. Правда, после этого все сшитые нами комбинезоны отлично подходили Мике».
В среднем за сезон пилот использует около 20 комбинезонов, еще около полусотни единиц в год нужно для экипировки бригады механиков одной команды. На изготовление каждого в нормальных условиях уходит около четырех часов. В нынешней Формуле-1, где счет идет на граммы, комбинезон просто не имеет права быть тяжелым. Однако результат, которого удалось добиться производителям, вызывает изумление. Общий вес комбинезона, в котором пилот выходит на старт Гран При, составляет всего-то 1,5 кг! При этом треть от указанной величины - вес рекламных нашивок, без которых не обойтись.
«Безусловно, мы даем пилотам самое лучшее. Но они постоянно просят нас сделать комбинезон еще легче, улучшить его свойства. Мы попробовали уменьшить число слоев номекса, и действительно, вентиляция заметно улучшилась. Но вместе с тем и тепло стало проникать внутрь быстрее, в итоге комбез просто не прошел «испытания огнем», - поясняет Вальенти. - Также мы непрерывно исследуем новые материалы, но пока ни один из них не может сравниться со старым добрым номексом».

Впрочем, комбинезоном дело не ограничивается. В таком серьезном деле, как борьба с огнем, мелочей быть не может, поэтому все обмундирование пилота, начиная с ботинок, перчаток и шлема и заканчивая подшлемником, нижним бельем и даже носками, также выполняется из негорючих материалов и несет специальный штамп FIA. Кстати, подшлемник (европейцы называют его балаклавой, а американцы используют термин headsock - «носок для головы») оставляет единственный открытый участок кожи пилота - вокруг глаз. Одним гонщикам больше нравится вариант с двумя круглыми отверстиями, другим более удобно одно большое, но в обоих случаях незащищенные участки все равно остаются. Конечно, они закрыты еще и шлемом, но все же порой огню удается прорваться и наделать бед именно в этом слабом месте. Достаточно вспомнить те следы, что оставила на лице Ники Лауды авария на старом «Нюрбургринге».
Не хотелось бы заканчивать этот рассказ на грустной ноте, поэтому вот довольно забавная история, рассказанная Бруно Вальенти: «Вскоре после Гран При Франции 1994 года сразу несколько пилотов один за другим попросили сделать им перчатки большего размера, потому что старые оказались им тесноваты. Нас это крайне удивило, ведь перчатки шьются для каждого гонщика по индивидуальным заготовкам, и просто не могут ни с того ни с сего стать малы. Никто не верил и в то, что все наши закройщики разом тронулись умом и нарочно сделали перчатки меньшего размера. Но вскоре все выяснилось - дело в том, что во время уик-энда в Маньи-Куре стояла невероятная жара, и от этого руки гонщиков увеличились в размерах!» Это один из немногих случаев, когда современная экипировка не смогла справиться с жаром. Хочется верить, что и в дальнейшем подобные истории будут носить исключительно анекдотический характер.

В принципе, возгорания в «гаражном переулке» Формулы-1 случаются не так уж и редко. Однако чаще всего они носят локальный характер, и «погорельцы» порой умудряются даже победить, как Михаэль Шумахер в Австрии ’03. А вот в гонках серии CART механики «горят на работе» довольно часто. Такое впечатление, что небольшой пожар в боксах становится в Америке привычной частью автоспортивного шоу. Правда, зрелище это за океаном выглядит не столь ярко, как в Европе. «Чампкары» заправляют спиртом, который горит синим, невидимым пламенем. Из-за чего зрителям порой даже не совсем ясно, отчего кто-то из механиков неожиданно начинает скакать козлом или кататься по земле как сумасшедший. Да и тушат спиртовой огонь обычной водой из стандартных ведер.
Что также смотрится довольно архаично в наш космический век. Впрочем, подобные инциденты, как правило, проходят без серьезных последствий. Разумеется, современная защитная амуниция имеет неплохой «запас прочности». Только стоит ли его так упорно испытывать?

Александр Кабановский